Шрифт:
Закладка:
Под треск молодых сосенок на полянку выступил великан и, агукнув, как огромный уродливый младенец, похромал ко мне.
Над головой просвистела стрела и воткнулась в левый жёлтый глаз. Ослепитель снова оправдал свое прозвище. Великан взревел от боли, брызжа слюной, и в открытую пасть влетела ещё одна стрела. Чудовище захлебнулось рёвом и швырнуло в меня дубину… Земля и небо несколько раз поменялись местами. Я прокатился по земле, едва не напоровшись на свою же секиру, рот был полон земли и сухой хвои. Альрик счастливо оскалился.
— Успел, — проговорил он и сразу же крикнул: — Вепрь, труби шесть раз.
— Шесть? Это же Торкелев хирд!
— Точно! Пошли туда, благо, теперь у нас и дорога есть, — Беззащитный махнул рукой на просеку, оставленную великаном.
Легкой трусцой мы побежали по широкому следу и услышали крики боли и великанский рёв. Добравшись до места, мы увидели следы ужасающей бойни. Всюду лежали тела раненых и убитых, два десятка карлов были уничтожены быстрее, чем можно было предположить. Первые два трупа были разорваны на части, а третьему великан вообще откусил голову и правую руку. Кажется, раны, полученные от нас, окончательно взбесили великана, и он выплеснул ярость раненого зверя на хирд Торкеля. Это получилось случайно, хотя насчет Альрика я не был так уверен, зато очень вовремя.
— Труби пять раз, — Альрик пошёл вперёд, заинтересованно разглядывая следы бойни.
Я же решил разыскать Торкеля Мачту. Пробираясь через изломанные, затоптанные и разорванные тела, я уже не испытывал ничего, кроме облегчения и даже радости, ведь я мог бы сейчас тоже лежать, как попавший под телегу цыпленок, если бы Альрик меня не толкнул.
— Ты! — мою лодыжку что-то схватило, и я едва удержался на ногах.
Опустив взгляд, я увидел до боли знакомую лысину, попытался вырвать ногу, но Торкель держал крепко. Тогда я взмахнул секирой. Кисть по-прежнему болталась на моей ноге, только уже не мешала идти. Из разрубленного предплечья моего врага вместо ожидаемого потока крови вышла лишь жиденькая струйка. Ничем не сдерживаемый, я отступил на несколько шагов и перехватил оружие покрепче. Торкель не спешил вставать и вступать в бой. Лёвой рукой он нашарил на поясе нож, неловко вытащил и метнул в меня, промахнувшись на несколько шагов. Никак у Мачты был перебит хребет. Я аккуратно обошёл его и наступил на предплечье. Вокруг нас уже собрался весь хирд и молча наблюдал за мной.
Хрустнула разрубаемая кость. Левая кисть Мачты отделилась от остальной руки. За дядю Ове! К чести моего врага, он молчал. Скрипел зубами, извивался, хрипел, но молчал.
Я передал секиру Тулле, не спеша достал свой меч и опустился возле Торкеля на одно колено. Схватил за куцую бородёнку и посмотрел ему в глаза.
— Помнишь Ящерицу? Ты ему улыбку срезал, — я приставил клинок к щеке врага. И вот тут его проняло. Торкель судорожно дёрнул головой и попытался отодвинуться от острия меча, но сделал этим только хуже: меч пробил ему обе щёки насквозь. Да, не совсем так, как он поступил с нашим братом. Я потянул меч на себя, разрезая ему лицо. Теперь он будет широко улыбаться до конца своей короткой жизни.
После этого я воткнул меч в землю, взял секиру, замахнулся и …
— Стой, — тихо сказал Альрик, удерживая секиру над головой Мачты. — Подожди рог.
И то верно. Я уселся возле изуродованного Торкеля и стал ждать, глядя на лицо первого врага. Мой первый кровник. Мне даже было немного жаль его терять. Да и не совсем честно все получилось. Я хотел подняться до его руны и победить в честном бою, как он победил Ове.
Время текло медленно. И жизнь понемногу покидала Торкеля. Сейчас я больше всего боялся, что он умрет еще до того, как протрубит рог. Это было бы совсем нехорошо, потому я снял с него пояс, разрезал пополам и перетянул культяпки на руках. С раной на лице и с расплющенными внутренностями я сделать ничего не мог, а потому мысленно попросил богиню Орсу помочь Торкелю продержаться еще немного.
Странно, я совсем не испытывал к нему ненависти. Я его уважал. Уважал, как искусного бойца и мечника, как верного своему ярлу хускарла, как хорошего врага. Я привык уже к его дыханию за спиной. Да, там еще оставался Скирре Пивохлеб, но я его никогда не видел и сильно сомневался, что человек с таким прозвищем может быть стоящим воином. Скорее всего, там грузный бочкообразный мужик, который едва поднимает собственное брюхо.
Я глядел на его лысую голову с запекшейся кровью, на едва вздымающуюся грудь, да раззявленный рот и вспоминал, как он легко отбивался одновременно от троих воинов, как играючи убил Ове, как едва не прикончил Альрика. Да, это был…
Отдаваясь гулким эхом, в лощине взревел рог. Я напрягся, ожидая нескольких гудков, но его рев все длился и длился до тех пор, пока у трубившего не закончился воздух.
Я вскочил и одним махом отрубил Торкелю голову. И тут же по телу потекла свежая бодрящая сила новой руны.
Глава 15
Вместо холодного земляного пола — стылый камень, который высасывал тепло из тела. Вместо бревенчатых стен — стылый камень. Вместо столба с цепями — хмм, снова камень. Зато цепи потяжелее, лучше скованные. Даже волчий плащ не позволили взять. Я устал сидеть на корточках, оберегая задницу от отмораживания.
Удивительно красивое место! Отсюда можно было видеть разлом фьорда целиком, как он изгибался, уходя в море. По буро-мшистому склону горы мчала воды узенькая река и спадала водопадом. Высоко в сером небе верещали, точно стадо больных коз, альбатросы. Неподалеку примостилась стайка диких гусей, на расстоянии двух перелетов стрел. Если бы тут был Ослепитель, то он мог бы подбить парочку, а потом Вепрь бы запек их в глине.
Я поерзал, пытаясь примоститься поудобнее, не удержался на закоченевших скрюченных ногах и шлепнулся на зад. Да и тролль с ним, пусть уже отмерзнет, зато я наконец почувствовал, как побежала горячая кровь по онемевшим мышцам.
Оглянулся, не идут ли ко мне. Судя по всему, Альрик никак не унимался. Размахивал руками, втолковывал что-то, указывал рукой на дно фьорда, скорее всего, рассказывал про Ящерицу. И откуда у него столько терпения столько времени биться головой о непробиваемую скалу по имени Гейр Лопата?
Сразу после убийства великана некоторые люди